Открыт сезон утренних туманов, и состояний на грани бреда.
Мой стол завален картами, чертежами и ген планами, но во всей этой красоте не рождается ничего продуктивного.
3 дня ничего не ела, мир был похож на компьютерную игру. Не знаю что вызывало во мне больше счастья, ощущения легкого онемения конечностей, необходимость напрягаться каждую секунду чтобы не потерять нить происходящего, или страх утрених головокружений?
В любом случае сегодня в обед меня обкормили пирогами, и теперь мне плохо, и тошно.
Сегодня я сбежала с лекций Кэмбела, просто не могла больше это слушать.
Наверное когда настоящего Американца оперируют он героически отказывается от наркоза. Во первых потому что это его право. А во вторых чтобы иметь возможность советовать врачу как тому лучше проводить операцию.
Ну или если без наркоза ни как, то в операционную табуном заходят его родственики, окружают стол и начинают давать ценные советы хирургу, выхватывать инструменты и в итоге проводят операцию сами.
По крайней мере американская архитектура выглядит именно так.
Полупустая аудитория амфитеатром, кондиционеры на максимум, кутаюсь в кофты, куртку, шарф и ежусь в ожидании начала. На трибуне происходит не ясная возня, экран правее, экран левее, что в целом не меняет общей картины провальности подачи материала.
Высокий как каланча, длиннолицый, американский профессор доктор Cambel в костюме словно с чужого плеча, начинает читать свою лекцию.
Его американский английский прост и понятен а тембр голоса и манера растягивать слова с акцентом на последний слог так приятно втекает в сознание. Но нам все равно переводят все что он говорит, честно сказать зачастую сильно искажая сказанное, в силу не возможности перевести многие иностранные термины, адаптируя их к нашим условиям.
Я не в восторге от Америки, я не в восторге от ее культуры, искусства, литературы, людей и архитектуры. И сейчас в этом холодном пространстве постепенно наполняющегося людьми американские города и их система планирования вырастают передо мной этаким перекошенным уродцем.
Америка – это полная противоположность всем моим идеалам, и взглядам на общество и градостроительство в частности.
Более запутанной самой в себе структуры, разбитой на сотни и тысячи отдельно живущих и рефлектирующих кусков, сложно вообразить.
Градостроение америки это словно акт творения без творца. Там все шиворот на выворот, создание городов не подчиненно воле кого то способного оценить процесс со стороны. Чертова демократия где все решает народ, сначала на уровне улицы, потом квартала, района, и тд и тп. А какой ген план и ситуация получится в целом этого никто не знает. Кстати американские чертежи больше похожи на мои детские рисунки. Ума не приложу как официальный документ может выглядеть так!
Завтра опять пойду на лекцию, надеюсь увидеть больше примеров. Основных принципов проектирования я теперь уж не жду, что поделать если их там нет.
Ну а пока вот вам моя 3х минутная зарисовка с лекции
Утром открыла все окна настеж, словно аномальная жизнь которой чтобы развиться нужна отрицательная температура. Завернувшись в три одеяла видела беспокойные сны. Мама то и дело заглядывала узнать не умерла ли я от холода, а я проснувшись с трудом могла понять как может быть разница в температурах в двух комнатах столь велика.
Я справилась с самой большой неприятностью последних месяцев, и вроде бы уже сегодня утром можно было бы начинать новую жизнь. Но я от чего то этого сделать не смогла.
Пищевое поведение по прежнему нарушено и заставляет меня печалится, желания идти в универ ни какого. Да что там мне даже просто причесаться лень. Так и лежала бы весь день в своей морозильной камере наслаждаясь теплом под одеялом.
До тех пор безумны не переведутся, до коих говоря своим близким или не очень близким людям - "Мне плохо, мне страшно, я боюсь себя, я делаю страшные вещи с собой, и мечтаю сделать страшные вещи с другими, я старадаю от внутрених проблем с самим собой" будно слышно - у тебя просто слишком много свободного времени, это все ерунда, ты все придумал.
По телевизору показывают человека, который сьел другого человека, его болезнь, его боль настольк очевидна, и мне становится так жаль что чтобы получить лечение ему пришлось довести свою болезнь до такой крайней степени.
А моя мать сидит и говорит - что нет каких болезней психики, что всем психам просто нечего делать, и им пора бросить маяться дурью.
Ночь, дождь, зонт, уютное такси. Приехать домой и до утра пить терпкий чай и болтать обо всем и ни о чем с мамой. Давно у нас с ней не было такого.
Спать под теплым пуховым одеялом, обнимая кошку, проснуться и обнаружить что дождь все еще идет.
Состояние благости и неги не покидает меня все это время, когда в этом городе идут дожди, и за окнами плавают рыбы,все мои волнения и тревоги уходят на второй план.
Словно корабль у которого позади ледники,а впереди еще многие месяцы пути и неизвестности вдруг зашел в райскую бухту.
Но что это? Я слышу как шепчутся тени матросов, не желающих покидать это тихое место.
Дифицит сна в моем организме делает меня холодной. Остаток ночи, или точнее сказать все утро я ежилась под одеялом в неясной полудреме, пытаясь себя согреть. Мне снилось нелепое, странное.
Люди живущие под землей, странные ядовитые создания живущие на земле и не звери и не птицы что то совершенно чуждое нашему привычному представлению о том как выглядит жизнь, загнавшие нас так далеко от дневного света. И лишь тонели из воды соединяли эти два мира.
Утром уже встав, но еще не проснувшись пытаясь собрать себя из обрывков и воспоминаний, я думала над тем:
Что делают люди которые не видят снов попав на прием к психоаналитику работающиму через сны?
Мне вдруг так захотелось стать таким человеком и каждый раз приходя на прием услышав "Ну что вам сегодня снилось?" начинать отчаянно сочинять. Почему то этим утром мне казалось что придумывать сны куда интересней чем смотреть их.
Последнее время в интернете совсем нет того что я ищу. Словно я дожила до того этапа когда то что меня интересует проще найти в библиотеке, чем в этой помойке.
.В 1863г в Лондоне была открыта первая ветка метро соединившая вокзалы Paddington и Farringdon Road. В России тем временем только, только отменили крепостное право. И так уж случилось волей судеб, что я родилась именно в Росси.
В ночь с 31 августа на 1 сентября я не спала и учила конструкции, ощущая себя чем то средним между червем буравящем дерево, за которым тем временем наблюдает Брюнель(в эту ночь мне было бы очень приятно думать, что жизнь моя не бесполезна, и возможно кто то выше наблюдая за ней сможет создать что то прекрасное, такое как например Лондонское метро) и запуганным крепостным ожидающим пробуждения стохастического хозяина.
Когда мне плохо, и я не знаю что делать, или чувствую себя потеряно я готовлю себе сладкую гречневую кашу с молоком. И вот утро 1го числа, сладкое молоко на дне пиалы, дождь за окном, и мне приходится собрать всю свои силу воли, чтобы встать и пойти в институт.
Три ленты, студенты и педагоги одинаково сильно не хотят находится в этом здании здесь и сейчас.
И если первые просто спят, то вторые откупаются от нас видео фильмами, вводными фразами и пространственными философствованиями о вечном.
Мы на последнем третьем рубеже.Теория градостроительства, строгая дама, надменным тоном воспевает божественное происхождение архитекторов. И вот мы уже не меньше чем десницы божьи.
Я вспоминая свою утреннюю кашу с молоком не уютно кручусь за партой, ведь одно дело внутри считать себя особым исключительным и неповторимым(ну давайте признаемся все равно мы все для себя хорошие) а другое сидеть и слушать вот так. Словно кто то чужой и вероломный залез в твой райский сад куда нет ходу никому кроме тебя самого.
И вот уже феи не летают в твоей сказочной стране.
Слайды красивых, благополучных, продуманных городов Европы, сменяются слайдами неказистых улиц родины. Из аудитории то там то тут звучит, дескать это не мы плохие это наш менталитет русский, вот мы, все сделаем по-другому. И вот уже гремят литавры, поют фанфары, и строгая дама со всеми почестями и пафосом возлагает на наши плечи бремя перемен, дескать вот те самые люди что будут строить города где не будет пробок, мусора, запустения, а жить будут исключительно счастливые люди.
А мне почему то от всего этого раболепия становится совсем не уютно, и понимаю я что ничего то мы не изменим. Потому что не спроста когда в Лондоне строили метро, у нас вводили монополию на спиртное. Нет ни какого русского менталитета, отдельно от меня, и всей этой аудитории. Есть мы, пришедшие в первый учебный день и вместо приветствий спрашивающих друг друга «сколько у тебя долгов?».
Есть я, не сдавшая конструкции и севшая их учить только вчера, не спавшая всю ночь и не знающая что делать.
Желание стать лучше пермаментно присутствует где то на грани моего подсознания, но после таких дней оно тоскливо скребется в двери моего сознания, требуя обратить на себя внимание.
Желание выучить конструкции от и до не для того чтобы их сдать, но доказать себе что я не просто так от училась эти 4 года, было у меня и раньше. Но сегодня мое желание превратилось в потребность.
Но когда я думаю о тех 10ти учебниках что мне предстоит перелопатить, и о суровом взгляде моего педагога, который навряд ли будет рад меня видеть, после того как я не появлялась весь семестр на его предмете, я снова хочу гречневой каши с молоком и сахаром.
@музыка:
Светлана Лобода "кто сказал, что жить легко?"
Проект с немцами проходит в режиме - о мой бог я забыла весь английский, и если сбор в 10 значит пойду к обеду.
Странный, пасмурный день. День заполненный Антоном, разговорами обо всем, кальяном, хорошим вином и непоседливым котом.Сегодня очень вредный день для тела, но такая нега для души.
В очередной раз ощутила что никотин оказывает на мой организм последствия даже большие чем алкоголь, голова кругом, и каждая клетка моего тела ощущает как ее протравили.
Потребность быть красивой и любимой, не возможность принять себя до добра не доведут. Чую что снова сорваться в пропасть